ALEXANDR SERGEEVIČ PUŠKIN 
Eugenio Onegin

Уж тёмно: в санки он садится. 
“Пади, пади!” - раздался крик; Морозной пылью серебрится Его бобровый воротник.
К Talon 14 помчался: он уверен,
Что там уж ждет его Каверин. Вошел: и пробка в потолок,
Вина кометы брызнул ток,
Пред ним roast-beef окровавленный, 
И трюфли, роскошь юных лет, Французской кухни лучший цвет,
И Стразбурга пирог нетленный Меж сыром Лимбургским живым И ананасом золотым.